Отец Парфений: Герой и мученик

Изучая историю сформированного в 1831-м, а расквартированного в  1873-м в Николаеве 58-го пехотного Прагского полка, отличившегося в походе в Анди, при взятии Темешского ущелья в Трансильвании, обороне Севастополя, битве при Мукдене, в Первой мировой войне, по достоинству отмеченного Георгиевским полковым знаменем, знаками на головные уборы «За Мукден в 1905 г.», я наткнулся на упоминание о деяниях полкового священника отца Парфения Холодного (1874-1937), ставшего всемирно известным героем Первой мировой войны и погибшего от рук чекистов. Каково  его место в истории города и роль в судьбе Отечества?

Какова она, судьба полкового священника?

Юридическое закрепление места военного духовенства в армии произошло при Петре I. По Уставу 1716 года при каждом полку отныне состоял священник, а на кораблях военно-морского флота – иеромонах. Как сказано в VII Своде военных постановлений (1869), в обязанности военных священников входило: совершение в полковой церкви богослужений в воскресные и праздничные дни; подготовка военнослужащих к исповеди и принятию Святых Таинств; ведение бесед, наставление воинов в истинах православной веры и правилах благочестия;  назидание и утешение болящих в лазаретах; преподавание Закона Божия в полковых школах, солдатским детям, учебным командам. Кроме того, в период боевых действий военные священники следовали по назначению с воинскими частями и находились в подчинении командования. К этим людям обычно предъявлялись высокие требования, поэтому далеко не каждый мог нести пастырское служение в армии. Тем не менее, ряды военных священников неукоснительно росли.

Показательна в этом плане судьба выдающегося военного священника, протоиерея Парфения Михайловича Холодного. Он родился в 1874 году в с. Кирилловка Черниговской области в семье диакона. С раннего детства он, как и его брат Алексей, вскоре дослужившийся до протоиерея, был приобщен к таинствам православия. Спустя годы службы во славу Иисуса Христа, о. Парфений, заслужив уважение и почет, был переведен в мощный тыловой судостроительный центр – Николаев. Тут он стал полковым священником 209-го пехотного резервного Николаевского полка, настоятелем походной Свято-Петропавловской полковой церкви. Потом были и другие назначения: стал он известен как настоятель Свято-Николаевской полковой церкви, а также как полковой священник 58-го пехотного Прагского полка, церковь которого построена в 1899 году. Как вспоминал известный протоиерей П.Еланский, среди убранства этого храма была икона чудотворного образа Святого Феодосия Черниговского, созданная на средства офицеров полка в память о выздоровлении государя Николая I от бо­лезни и освящена на мощах самого святого в Чернигове.

Будучи в подчинении 58-го пехотного Прагского полка, о. Парфений принимал участие во многих боевых действиях, во время которых, находясь на передовой, благословлял идущих на бой, отпевал убиенных ратников, а также исповедовал и причащал умиравших в лазаретах, служил молебны. Об одном из героических случаев в жизни священника, произошедшем на поле боя, написано протопресвитером армии Г.И.Шавельским. Кстати, о последнем известно, что он получил высшее иерейское звание за реформы в Церкви. В частности, в 1911 году, став протопресвитером военного и морского духовенства Российской империи, о. Георгий учредил для офицеров первые в истории империи специальные богословские чтения в Московском, Киевском, Харьковском, Казанском гарнизонах, имевшие огромный успех. К тому же, он реорганизовал, тем самым поднял уровень военного и морского духовенства, привлекши в его состав ряд выдающихся священнослужителей, численность которых к 1917 году достигала не меньше пяти тысяч человек. Существует мнение, что решением Всероссийского съезда Г.И.Шавельского избрали пожизненным протопресвитером, о котором лестно отзывался сам император Николай II. Однако что мы знаем о заслугах о. Парфения?

Подвиг в день Успения

Протопресвитер едва ли не первым узнал о доблести николаевского современника, чей подвиг вызвал восторг императора. Речь шла о тысячах спасенных солдат! В частности, в своих «Воспоминаниях последнего протопресвитера Русской армии и флота» (Нью-Йорк, 1954) о. Георгий так описал случай, вошедший в мировую историю: " 58-й пехотный Прагский полк действовал тогда в Галиции. О. Парфений с полковым врачом и одним из младших офицеров в двуколке переезжали по мосту реку. Тут они наткнулись на австрийскую засаду, сидевшую под мостом. Выскочив с ружьями наперевес, австрийские солдаты окружили двуколку. О. Парфений не растерялся. Осенив крестом своих врагов, он обратился к ним с увещанием, что не стоит братьям проливать кровь и, помимо того, впереди и позади большие русские отряды, засаде не уйти от гибели и поэтому лучше, не проливая крови, сложить оружие. Речь о. Парфения была понята, так как среди напавших большинство были чехи и угроруссы. Пошептавшись между собой, они начали сдавать оружие, которое было сложено в двуколку. И пленники, конвоируемые офицером и доктором, с о. Парфением были приведены в находившийся невдалеке штаб полка». Тем самым священник не только остановил сражение, но и взял в плен тысячи солдат врага!

Как вспоминал протопресвитер, о. Парфений был первым священником, удостоенный наивысшей специальной духовной награды – золотого наперсного креста на Георгиевской ленте, которая чрезвычайно ценилась  наряду с другими золотыми наперсными крестами – из Кабинета Его Императорского Величества, а также от Священного Синода. Очевидно, что тогда же о. Парфений, вызвав восторг у самого царя, был произведен и в протоиереи. Если следовать Положению Военного совета и мнения Государственного совета, высочайше утвержденных соответственно 24 июля и 21 декабря 1887 года, штатный протоиерей по сравнению с полковником отныне мог иметь жалованье в размере 687 рублей в год. По тем временам это были огромные деньги!

Вернувшись в Николаев, о. Парфения, к тому же награжденного орденами Святой Анны II степени, Святого Владимира IV степени с мечами, встречали, как и полагается, словно героя: его осаждали журналисты, при­хожане, городская власть. Скромный священник, который не узрел в своем подвиге ничего особенного, так отвечал одному из репортеров: «Я только что прибыл из ставки Верховного Главнокомандующего, куда был вызван для полу­чения знака монаршей милости ко мне. Событие, за которое я удостоен столь высокой награды, уже подробно описывалось в газетах, и прибавить к нему нечего. Случай этот произошел 15 августа. В этот же день над расположением наших войск появился неприятель­ский аэроплан, а под утро на следующий день завязался жаркий бой, длившийся 16 и 17 августа. Нашему полку до прибытия подкреплений удалось выдержать натиск шести австрийских полков, а в конце шты­ковым ударом опрокинуть противника и выиграть бой. В этом штыко­вом бою первым пал капитан Эсмонт, увлекший в атаку весь полк. Дух войск в высшей степени бодр и крепок. Неудачи никого не приводят в уныние, все уверены в благоприятном исходе борьбы».

Все для фронта, все для победы

Т.Н.Губская, старший научный сотрудник Николаевского областного краеведческого музея, выдающийся просветитель и общественный деятель, еще в 1991 году писала о легендарном священнике. А в своей книге «Военное духовенство и священники Николаева» (2006) она, охарактеризовав жизнедеятельность других николаевских военных отцов, указывала, что жители города с началом Первой мировой оказывали огромную поддержку фронтовикам-николаевцам. К примеру, при храмах собирали пожертвования для раненых, а также для детей погибших, вдов. При Свято-Никольской (Греческой) церкви в ноябре 1916 года был также организован кружечный сбор, средства от которого пошли на изготовление теплого белья для армии. Тут же был и лазарет для раненых. А Надежда Холодная, жена о. Парфения, принимала активное участие в сборе пожертвований, которые также шли на фронт. Как известно, она также была организатором «Кружка дам Прагского и Николаевского полков», который располагался в доме священника. Его участни­цы готовили подарки к праздникам Рождества Христова и Пасхи «для воинов родных полков», а специальные уполномоченные с фронта передавали их воинам и их командирам. 

К сожалению, были и печали, когда с войны привозили цинковые гробы. Отпетые о. Парфением николаевцы возвращались в город под звуки полкового оркестра, который провожал их на городское кладбище: там был отдельный воинский сектор. В некоторых эпитафиях описаны заслуги погибших на той войне перед Отечеством. К примеру, «подпоручик Алексей Тимофеевич Каминский. Убит в штыковом бою на 24-м году жизни»; «подпоручик 58 пехотного Прагского полка, младший офицер 12 роты Николай Иванович Денисчун. Убит в бою под Фельштин (Галиция) 4 октября 1914 г.»; «Братья Прокофьевы: Подпоручик Александр Константинович. Умер от ран 6.XI. 1914 в Га­лиции у дер. Родощице»; «Поручик Леонид Константинович. Убит в бою 1.11.1915 г. на германском фронте у деревни Едорожнец». Жертв той войны было немало, о чем с тоскою говорили в городе. В частности, 27 июля 1916 года в «Николаевской газете» опубликовано следующее: «Командир местного запасного полка сообщил городской управе, что на кладбище уже осталось очень мало места для погребения, посему прочит увеличить площадь кладбища». К сожалению, сегодня эти и многие другие захоронения находятся в плачевном состоянии.

Голгофа отца Парфения

На протяжении с августа 1911 года до сентября 1935 года о. Парфений был настоятелем Свято-Николаевской полковой церкви, одновременно являясь законоучителем частной гимназии Березовского, городского начального училища № 19. По большим праздникам, когда в Николаев из Одессы привозили чудотворный образ Касперовской иконы Божией Матери, священник возил его по селам, где служил молебны. Поговаривают, что в послереволюционное время о. Парфений перешел в Российскую единодержавную церковь под лозунгом «Живой Церкви», которая пыталась удержать архипастырский абсолютизм, однако в 1936 году, сознавшись в ошибочности своих «живоцерковных» убеждений, был избран первым священником Свято-Николаевской греческой церкви, где правил вместе с легендарным протоиереем Н.Романовским.

К сожалению, массовые репрессии 1930-х не обошли духовенства. По надуманному обвинению о. Парфений был арестован в 1937 году. Какое-то время он находился вместе с уголовниками в одной камере, однако те, узнав своего наставника, помогали ему. Как вспоминала на встрече с дочерью священника тюремная медсестра, которая была свидетелем его последних дней, «он оставил о себе светлую память, был утешителем для окружающих, примером кротости и терпения". Когда же ее спросили, не поддавался ли пыткам о. Парфений, медсестра судорожно зарыдала, а потом она ответила: "Нет! Не били!".

Решением «тройки» при УНКВО по Одесской области Парфений Холодный был пригово­рен к расстрелу на основании ст. 54-10, 54-11 УК УССР. Приго­вор был приведен в исполнение 23 августа 1937 года. Его дело, пересмотренное прокуратурой Николаевской области, закрыто ввиду отсутствия состава преступления 18 июля 1989 года. На запрос родственников о его гибели получен ответ, что "сведений о местах смерти и захоронения Холодного П.М. в архивных материалах не имеется".

Миссия – защитить от беспамятства!

Т.Н.Губская, автор книги «Город мраморных ангелов» (2011), в далекие 1990-е отыскала московские следы о. Парфения: там жила его внучка Г.Н.Назарова, которая подготовила необходимые документы для канонизации деда. Тем не менее, его дело до сих пор стоит на месте. Кроме этого, стало известно и о судьбе семейной реликвии: в далеком 1943-м вдова священника, дабы прокормить семью из семи душ, обменяла золотой наперсный крест на хлеб.

Казалось бы, современный Николаев утратил былую славу и гордость. Тем не менее, еще есть шанс восстановить историческую справедливость: рассмотреть необходимость канонизации героя и новомученика отца Парфения Холодного, отдавшего жизнь во славу залитого кровью Отечества.

P.S. Автор выражает признательность Т.Н.Губской за помощь в подготовке материала.

Автор статьи: Тарас Креминь,

кандидат филологических наук