Гекса и "воры из прокуратуры"

Гекса не любила январь. Короткие дни и длинные тоскливые ночи, иногда прерывающиеся выездами на работу, не делали ее досуг весёлым.

Вольер в Окрмилиции был не слишком большим и совсем не обогревался. И лишь старый овчинный кожух, заботливо принесённый её инструктором Тимофеем Кондратенко, согревал собаку в такие промозглые ночи.

Николаевская зима всегда была такой – не слишком морозной, но сырой. И в отсутствие милиционеров Гекса обычно коротала время, свернувшись на видавшей виды овчине. В Николаев она переехала недавно, всего три месяца назад и никак не могла привыкнуть к этой чрезмерной влаге в воздухе.

Будучи принадлежащей к знаменитой немецкой породе доберман-пинчеров, она всем была похожа на своих именитых предков – и внешностью, и умом, и способностями. Еще в Харькове, в родном питомнике, инструкторы отметили ее незаурядные способности – сильная, выносливая, статная и красивая собака, с отличным нюхом и сыскным чутьем. Настоящая ищейка, отлично выдрессированная и прекрасно воспитанная.

По распределению она попала в Николаев, что на юге Украины – в большой рабочий город с широкими реками, часто мешавшими ей в "работе".

Гекса не имела права быть плохой. И у нее всё вышло. За короткое время собака стала николаевской знаменитостью. О ней говорили и писали в газетах, её снимали для журналов. Её появление на публике становилось событием для горожан.

Но в такие зимние и мокрые вечера ей было скучно и тоскливо.

Около полуночи, 28 января 1925 года, когда Гекса умостившись на своем привычном месте тихо дремала, вдруг скрипнула металлическая калитка ворот. Она не была сторожевой собакой, а потому не привыкла лаять попусту на всех входящих во двор. Лай для неё был чем-то вроде специального инструмента для общения с людьми, который она пускала в ход лишь в необходимых случаях.

Еще издали собака почуяла уже привычный ей запах проводника. Кондратенко быстрым шагом приближался к вольеру. Уже по его походке она поняла – что-то случилось и будет важная ночная работа. Нельзя сказать, что она расстроилась. Ищейка всегда была рада в очередной раз проявить свои способности и, как настоящий милиционер, задержать преступника. Привстав с овчины, она подалась к выходу.

– Собираемся, Гекса, есть работа, – коротко сказал Кондратенко.

Выпустив собаку из вольера, он привычно надел ей ошейник и вывел во двор Окрмилиции. В это же время там стали собирались и другие сотрудники Уголовного розыска. Часть из них Гекса уже знала. По двору суетливо бегал инспектор угрозыска Александр Коган, видимо дежуривший в этот день. Он был в форме и с оружием, висевшим в поясной кобуре.

Кондратенко как всегда взял ищейку за поводок и вывел на улицу. Коган шел рядом. "Где-то неподалеку", – сообразила, уже успевшая нажить розыскной опыт, собака.

Моросил дождь, температура была чуть ниже нуля и мелкие капли падая на брусчатку, мгновенно превращались в скользкую ледяную корку. Пройдя по улице Артиллерийской они свернули на Никольскую и пришли к большому двухэтажному зданию. Там уже стояло несколько пролёток. На первом этаже в окнах горел свет. Сновали какие-то люди, тихо переговариваясь между собой. В их числе собака по знакомому запаху узнала некоторых розыскников.

Среди них выделялся строгий худощавый человек - Александр Семенович Скульский, руководивший николаевским Угрозыском. Несмотря на голодные 20-е годы, он иногда заботливо приносил из дома немного вкусностей, которые передавал Кондратенко для собаки. Гекса это знала и всегда с благодарностью принимала гостинцы.

Оперативники вообще относились к собаке с уважением. Как к равной. Как к товарищу по оружию. Было заметно, что они гордились ею.

"Видимо пришли. Хоть бы следы не затоптали, как в прошлый раз. Ох, уж эти "зеваки", - промелькнула мысль у Гексы.

Кондратенко завел собаку во двор здания и повел к одному из окон на первом этаже. Створки рамы были открыты настежь. Стало понятно, что это и есть место преступления. Инструктор дал команду собаке определить посторонний запах. Из окна сильно пахло чернилами, бумагой и старой мебелью. Гекса не знала сложного для нее слова "прокуратура", один из кабинетов которой располагался за окном.

В последующем Кондратенко запишет в журнале выезда собаки-ищейки: "Окрпрокуратура, кража со взломом, Гекса применена с места куда скрылись воры из Прокуратуры".

Обнюхав подоконник, ищейка сразу почувствовала резкий посторонний дух чужого человека. Запах был грязный, прокуренный и, вероятно, принадлежал мужчине лет 45. Он совершенно диссонировал с нотками, который доносился из помещения. Собака сразу сообразила, что именно этот запах принадлежит преступнику. Но его перебивал еще один запах – менее резкий, который, скорее всего, принадлежал молодому человеку. "Идти надо по "грязному", - решила Гекса, понимая, насколько сложно будет в этом гололеде не потерять тонкую невидимую нить.

Увидев, что собака взяла след, проводник привычно скомандовал "Ищи!" и Гекса пошла по следу.

Запах повел собаку через весь большой двор здания к деревянной ограде. Здесь он значительно усилился – именно тут преступники перелезли через забор. Тренированная служебная собака одним махом преодолела невысокую деревянную преграду и оказалась в другом дворе. На сей раз – жилом. Кондратенко последовал за ней. В нос пахнуло дворовыми отходами и нечистотами. Но след всё еще был четкий и вел к другому забору – каменному. Преодолев и его, ищейка с проводником оказалась на улице Троцкого.

"Ох, и попадетесь вы мне! – подумала собака. – Будете у меня не только через заборы прыгать!".

Дождь по-прежнему моросил и предательская ледяная корка покрывала остатки запаха. Нужно спешить, пока есть шанс. Гекса понеслась по уже слабо различаемому следу.

Но, что это?! Пробежав несколько сотен метров, собака увидела странный предмет, валявшийся на тротуаре. Он не был еще покрыт льдом, а потому явно был оставлен тут недавно. Это был каблук от сапога. От него Гексе сильно пахнуло в нос уже знакомым прокуренным запахом. Преступники так быстро уносили ноги после кражи, что потеряли даже каблук.

Слабый запах вёл дальше. Нельзя было терять ни минуты, и погоня продолжилась. Осмотревшись, Гекса заметила, что несколько оперативников неустанно следовали за ней на небольшом расстоянии. Она понимала, что сейчас вся надежда на неё и устремилась вперед.

Вот пройден еще один квартал и снова на пути находка – два небольших металлических предмета. От них шли уже привычные собаке запахи, учуянные ею еще у окна прокуратуры. Гекса залаяла на них, показывая принадлежность находки "громилам".

– Да это же отмычки! – обрадовался Кондратенко.

Несомненно, это были орудия взлома, принадлежавшие ворам из прокуратуры! Но преступники всё еще не были настигнуты. Преследование продолжалось.

Гекса прошла еще несколько десятков метров по темной пустынной улице и тут запах стал пропадать. Дождь и гололед сделали свое дело. Ищейка втягивала воздух своими ноздрями, но тщетно. Знакомые нотки больше не пробивались сквозь лед и воду.

Еще какое-то время собака металась по улице, пытаясь взять след, но безуспешно. Он был потерян. Залаяв в воздух несколько раз и "выпустив пар", собака успокоилась. В данной ситуации она уже ничем не могла помочь и была расстроена этим.

Теперь оперативникам придется самим, без её участия раскрывать это преступление.

Лишь около 5 часов утра 29 января Гекса вернулась в свое расположение.

"Скоро рассвет. Надо выспаться и набраться сил. Никогда не знаешь, когда следующий вызов", – подумала собака и свернулась калачиком на привычной овчине. Впереди было еще много важной работы…

Автор статьи: Дмитрий Оранский.