Сражения в лимане 1787-1789 годов. Часть 2. «Мой мичман Глези».

Имя греческого волонтера Антония Глези несколько раз встречается в письмах Потемкина, причем князь Таврический всегда говорил о мичмане с восторгом. "О поступках сего грека особый рапорт здесь прилагаю", - писал он в письме от 4 марта 1788 года.

В рапорте Потемкина говорилось об успешном разведывательном плавании греческого военного судна "Панагия де Дусено" под командованием шкипера Глéзи. Выйдя из Севастополя, Глéзи не только разведал неприятельский берег, но и захватил под Гаджибеем большое неприятельское судно. Возле Очакова корабль Глéзи подвергся обстрелу и нападению турецких кораблей, но благополучно добрался в Севастополь.

Потемкин просил "для лучшего сих корсаров к службе Вашего Императорского Величества поощрения" присвоить ему чин мичмана. В конце – концов сам же это звание и присвоил: "Видно, что грек, который взял в Хаджибее судно, а тобою произведен мичманом, отревожил весь тот берег и до самого Очакова, что пальба их везде слышна была" - отвечала Потемкину императрица. Через некоторое время князь снова докладывал императрице: "Мой мичман Глези уже в третий раз себя показал. Пожалуйте ему володимерский крест…".

29 апреля 1788 года мичман, крейсируя у Румельских берегов, захватил два турецких судна. Одно судно с бакалейными товарами привел в Севастополь, а второе потопил у берегов Румелии.

Вскоре просьба Потемкина была удовлетворена, и мичман Глези был награжден орденом Святого Владимира 4-й степени.

Личность мичмана столь же загадочная, сколь и героическая. Откуда он взялся, и какова его дальнейшая судьба – неизвестно. Из переписки Потемкина с Екатериной можно сделать вывод, что грек был корсаром, капером и Бог знает кем еще, одним словом, пират. В те годы много греков служили в российском флоте отчасти от нехватки собственных кадров на кораблях, отчасти надеясь внести свой посильный вклад в освобождение Греции от турецкого ига. Как бы то ни было, но бывший корсар, шкипер Глези на своем крейсерском судне, вооруженном, кстати, в Таганроге в 1787 году десятью четырехфунтовыми и четырьмя трехфунтовыми пушками, нанес немалый урон турецкому торговому флоту, едва не вызвав голод в Константинополе.

Из пятидесяти человек экипажа "Панагии де Дусено" среди матросов не было ни одного русского. Это было одно из принципиальных условий греков – служить не на русских, а на греческих судах.

Одесские краеведы отождествляют Антония Глези с выдающимся одесским купцом благотворителем Дмитрием Спиридоновичем Инглези, одним из самых богатых жителей Одессы начала 19-го века: "В Именном Указателе по метрическим книгам Одесской Греческой Свято-Троицкой церкви (часть I) в одном и том же 1820 году фамилия "Инглези" записана и как "Глези" – в записи № 713 зафиксирована смерть Глези Ивана Дмитриевича, 8 лет, сына од. купца, и как Инглези. (Запись № 1243), например, в том же году рождается Инглези Дмитрий, родители которого Инглези Дмитрий и Екатерина".

Что касается несовпадения имен (Антоний и Дмитрий), то этому можно найти десяток объяснений. Мог ошибиться сам Потемкин, а мог и тот, кто докладывал ему о мичмане Глези.

В октябре 1788-го года Глези в чине капитана в разведке устьев Днестра и Дуная, а также в поисках потерявшегося корабля «Корсар». Об этом говорится в одном из писем Иосифа де Рибаса.

После этого Глези (Инглези) оставил воинскую службу и обосновался в Одессе. Открыл свой торговый дом. В 1818 – 1821 годах был городским головой Одессы. Скончался 30 апреля 1846 года в возрасте 75 лет.

Автор: Николай Пономаренко.