"Монетный двор" николаевского фотографа

Николаевская милиция за годы своего существования знала немало знаменитых личностей. Людей, которые своим незабвенным трудом и упорством, своим профессионализмом и отвагой создавали ее авторитет и уважение в обществе.

Неподдельный интерес вызывает деятельность первых ее сотрудников, которые с оружием в руках боролись за порядок и спокойствие в городе, часто вступая в ожесточенные схватки с преступным миром.

Как известно, Советская власть и относительная мирная жизнь в Николаев пришла лишь в 1921 году. Только что созданное подразделение уголовного розыска Николаевского округа Одесской губернии по мере сил боролось с расплодившимися в то время разномастными бандами и шайками.

Большинство его сотрудников были молоды и неопытны. Профессионализм приходил по мере выполнения служебных задач, которые, как показывает история, были не такими простыми.

Город периодически сотрясали известия о громких уголовных делах и разоблачениях целых преступных групп, что вызывало неподдельный интерес и уважение в городской среде. Эти события довольно часто обсуждались в прессе того времени.

Одним из таких эпизодов стало выявление в августе 1923 года николаевскими сыщиками целой преступной организации фальшивомонетчиков, орудовавшей в городе несколько лет и выпустившей в оборот страны не одну тысячу поддельных денежных знаков. Преступления такого рода всегда находились на особом контроле правоохранительных органов. И появление в Николаеве и его окрестностях большого количества фальшивых денег не могло не остаться незамеченным работниками уголовного розыска округа.

Проведение операции по выявлению мест изготовления подделок и розыску фальшивомонетчиков возглавил молодой старший инспектор угрозыска Николай Александрович Польской.

Жертвами таких преступлений становились прежде всего крестьяне, реализовывавшие различные сельскохозяйственные продукты и не слишком хорошо разбирающиеся в том как выглядят «новые» денежные купюры, которые в связи с инфляцией, сменами властей и денежными реформами появлялись постоянно.

Весной 1923 года в Николаеве стали выявлять фальшивые пятидесятирублевки образца 1923 года серии «А Д 4003» и «А Д 4007». Примерно тогда же в городе была задержана некая гражданка Цирульникова, сбывавшая эти деньги. Однако при проведении дознания в отношении нее так и не удалось выявить источник приобретения ею этих денег.

Работники угрозыска продолжили поиск. По всему Николаевскому округу агентурный аппарат нацелили на выявление фальшивок и их источника. На протяжении почти двух месяцев никаких позитивных сдвигов не было. И, наконец, 21 июля от одного из своих агентов сотрудники уголовного розыска получили информацию о том, что из Николаева в Вознесенск должна выехать некая женщина, везущая фальшивые кредитки на большую сумму. Личность ее на тот момент не была установлена.

Двое сотрудников николаевской милиции выехали в г. Вознесенск для разработки ее деятельности. Там они установили крестьянина, продавшего накануне этой женщине мед за 3500 рублей пятидесятирублевыми купюрами. На всех них значились одни и те же серия и номер - «А Д 4007». Купюры были фальшивыми.

Дальнейшее расследование установило, что эта женщина живет в Николаеве и часто наезжает в Вознесенск на закупки скота, меда, и других продуктов. В процессе работы уже в Николаеве удалось установить её личность. Оказалось, что она носит фамилию Молчанова и зарегистрирована в доме №78 по ул.Алексеевской (ныне Б. Морская).

Выписав ордер на обыск, розыскники наведались по этому адресу. Однако, прибыв на место, они установили, что сама Молчанова здесь не живет. А тут обитает лишь ее сын от второго брака. Он же и указал место настоящего проживания матери.

Незамедлительно милиционеры наведались и туда для обыска. Впрочем, и этот обыск никаких положительных результатов не дал – не было найдено ни поддельных денег, ни оборудования для их изготовления.

За сбыт фальшивок при покупке меда в г. Вознесенске Молчанову арестовали. Однако на допросах она категорически отрицала свое участие в совершении этого преступления. Женщина утверждала, что ей не было известно о поддельности купюр, так как она их выручила за проданные юбку и кофту на "толкучке". Выходило, будто она сама является жертвой преступления.

С помещенной в камеру Молчановой ежедневно общались сотрудники угрозыска и уже через несколько дней женщина «поплыла». Она путалась в показаниях и, наконец, все-таки сообщила настоящий источник получения ею поддельных денег.

Сознавшись во всем, Молчанова пояснила, что давно знакома с Марией Дроздовой - содержательницей столовой «Экономия», расположенной на углу улиц Большая Морская и Советская. И что именно у нее она приобретала фальшивые деньги. Для раскрытия этого преступления Молчанова согласилась на сотрудничество с органами милиции.

Медлить было нельзя. В тот же день было решено приобрести первую, пробную партию фальшивых денег. Для пользы дела, в обмен на сотрудничество, Молчанову освободили из-под ареста. Сотрудники уголовного розыска вручили ей 1500 рублей, с которыми она направилась к Дроздовой в столовую «Экономия». Пробыв там буквально несколько минут, она возвратилась и передала милиционерам только что приобретенные ею 40 фальшивых пятидесятирублевых купюр на общую сумму 2000 рублей.

Под руководством начальника уголовного розыска Николаевского округа Дубровина оперативники спланировали дерзкую провокационную операцию по выявлению дальнейшего источника поддельных денег. Было решено заказать у Дроздовой через Молчанову сумму фальшивок, превосходившую обычные ее заказы.

Взяв столовую «Экономия» под пристальное наблюдение, оперативники предположили, что Дроздова сама, вероятно, не изготавливает фальшивые деньги, а является лишь посредником в их сбыте. И, заказав ей крупную сумму фальшивых денег, она непременно вынуждена будет обратиться к своему поставщику преступного товара.

3 августа 1923 года завербованной Молчановой вручили уже 3000 рублей, серии и номера купюр которых были переписаны сотрудниками угрозыска, а сами деньги помечены специальным образом. С этими деньгами она направилась в столовую «Экономия».

Загримированные милиционеры расположились буквально повсюду – как в самой столовой, так и на улицах Советской и Б.Морской вблизи неё. Один сотрудник даже валялся возле черного хода столовой, во дворе, изображая пьяного. Были предусмотрены и специальные группы слежения.

Войдя в столовую, Молчанова обратилась к Марии Дроздовой с просьбой продать ей фальшивых денег на 3000 рублей. Как и предполагалось планом, на такую сумму у последней фальшивок не оказалось. И уже через несколько минут из черного хода «Экономии» вышла молодая девушка - дочь Дроздовой – Александра. Её тут же взяли под пристальное наблюдение. Не обнаружившая слежку девушка направилась в совершенно неожиданное место – на соседнюю улицу, в фотосалон известного в городе фотографа Тимофея Яковлевича Мельниченко. Цепь зашифрованных милиционеров молчаливо, одними глазами проводили Александру до самого входа.

Упускать Дроздову-младшую было нельзя. Предположив, что именно сюда она пришла за фальшивыми деньгами, сотрудники уголовного розыска сразу же вошли вслед за ней в фотосалон, заняв внутри все входы и выходы.

Совершив такой маневр, милиционеры сильно рисковали – ведь девушка вполне могла зайти в это фотоателье или какое-нибудь другое место по вполне обычным, бытовым, мотивам. И тогда проявившие себя оперативники потеряли бы след фальшивых денег и были раскрыты раньше времени. Однако удача сопутствовала уголовному розыску. Они пришли именно туда, куда следовало.

На вопрос, о цели прибытия в фотосалон, Александра попыталась соврать и сказала, что пришла забрать свои фотокарточки. Однако ни квитанции у нее при себе, ни негативов и записей о фотосъемке в самой заведении на ее имя не оказалось.

Это, естественно, вызвало подозрение. Помещение фотоателье располагалось в жилом доме, где проживал и сам Т. Мельниченко, и его жена –Ефросиния. Там произвели обыск, в ходе которого нашли фальшивые денежные знаки СССР образца 1923 года номиналом 50 рублей серии «А Д 4700» и номиналом 250 рублей на общую сумму более 5000 рублей. Причем половину из этих поддельных денежных купюр жена фотографа прятала в своих волосах. В разных местах квартиры обнаружили плотную бумагу, химические реактивы, вальцы и три медных клише для печати поддельных дензнаков разных номиналов, а в самом павильоне нашли 22 больших фотоснимка советских купюр, как целиком, так и по частям, на которых они были в сильно увеличенном виде.

Далее события развивались стремительно. Обыска и задержания следовали один за другим. Мельниченко и остальные задерживаемые давали показания, благодаря которым клубок раскручивался с впечатляющей скоростью.

Было выявлено целых две организованных Т. Мельниченко подпольных фабрики по изготовлению поддельных денежных знаков. Первая располагалась на квартире Марка Солода в самом городе на Военной Слободке. Вторая – в пригороде Николаева – Богоявленске, в доме отца Т. Мельниченко – Якова. Там же проживали и младшие родные братья Тимофея – Виктор и Павел.

В ходе обысков в этих «цехах» обнаружили как сами фальшивые денежные купюры, так и все необходимое для их изготовления – печатное оборудование, запасы краски, бумаги и клише.

Уже в ходе первоначальных следственных действий оперативники установили причастность к совершению этого преступления 26 лиц!

Вскрылась разветвленная сеть сбытчиков поддельных денег. В основном это были мелкие торговцы – будочники, комиссионеры и пр. Большинство из них вместе с основными членами и руководителями преступной группы были арестованы и помещены в Дом принудительных работ (ДОПР). Общее количество арестованных по этому делу достигло 17 человек.

Причем выяснилась любопытная деталь. Виктор Мельниченко, как оказалось, служил в Окружном отделе управления. По роду службы он ежедневно получал сводки об арестованных в Николаевском округе. Однако, в связи с тем, что сотрудники угрозыска для соблюдения тайны операции предусмотрительно указали в данных о причинах ареста Молчановой совершенно другую причину (укрывательство краденых вещей), нежели сбыт фальшивых денег, Мельниченко до последнего времени о ее аресте ничего не знал. Принятые меры предосторожности оказались не напрасными.

Дальнейшее разбирательство выявило весь масштаб созданной и руководимой Тимофеем Мельниченко преступной организации, поразивший оперативников уголовного розыска своим небывалым размахом для провинциального Николаева.

Тимофей оказался умелым организатором. В бурное время революции, интервенции и гражданской войны он смог связать воедино большое количество людей и создать целый преступный синдикат, работавший как единый организм над изготовлением и сбытом поддельных денег. Причем эта организация имела свою иерархию, была глубоко законспирирована и каждый человек в этой системе выполнял свою функцию.

Оказалось, что начало деятельности было положено еще в далеком 1917 году.

Три брата Мельниченко – Тимофей, Виктор и Павел жили вместе со своим отцом – Яковом в пригороде Николаева – с. Богоявленском. Семья была далеко не благополучная - еще в 1911 году Якова и Тимофея осудили за кражу. Однако со временем Тимофей обучился фотографическому делу и стал понемногу зарабатывать этим себе на жизнь. Виктор стал чертежником и занимался изготовлением электротехнических чертежей.

После Февральской революции, летом 1917 года, Тимофей предложил Виктору заняться изготовлением только появившихся «новых» денег, именовавшихся в народе «керенками», номиналом 40 рублей.

Будучи профессиональным фотографом, Тимофей отснял одну из купюр и крупно увеличил ее при печати фотоснимка. Чертежник Виктор тушью перерисовал ее на эскиз, по которому они уже изготовили свое первое клише для печати. Ввиду неопытности в этом вопросе, дело проходило довольно медленно и первую, пробную, партию фальшивок братья изготовили лишь к декабрю 1917 года.

Побоявшись сбывать подделки близко от дома, Виктор и Тимофей вдвоем поехали в Елисаветград (ныне Кировоград), где весьма успешно продали свои первые фальшивые купюры. Но тут их ждала неудача – все вырученные настоящие деньги там же, в Елисаветграде у них украли.

Возвратившись домой ни с чем, братья решили продолжать начатое предприятие. В Харькове они закупили специальные краски и новые партии фальшивых «керенок» увидели свет. Их сбыт происходил уже по всему югу Украины. Продажа производилась по курсу 1 к 2. Сорокарублевые фальшивые купюры реализовывались за 20 рублей.

Для соблюдения конспирации «монетный двор» переносили несколько раз. Сперва в близлежащее село Кисляковка (сейчас с.Лиманы), затем вновь в с.Богоявленское, затем в с.Заселье. Сбытом занимались отец братьев Яков и сам Виктор. Тимофей, будучи довольно стеснительным человеком, старался избегать этого. Его больше интересовала техническая сторона дела.

Начатое предприятия приносило немалые доходы и уже в 1918 году Тимофей приобрел дом в Богоявленском, в котором разместил фотоателье. Подпольный цех незамедлительно перенесли туда.

С приходом к власти в Украине гетмана Скоропадского братья следовали в ногу со временем и открыли выпуск новых купюр – «карбованцев». Примечателен тот факт, что они начали их выпуск раньше того, как эти деньги ввели в оборот – они сами выдумали внешний вид купюры и выдавали их за настоящие.

Но в это время Виктора забрали в гетманскую армию и производство на какое-то время прекратилось. После его возвращения братья приобрели в центре Николаева дом, куда из Богоявленского Тимофей перенёс фотоателье и поселился в нём с женой Ефросиньей. Там братья снова продолжили свою подпольную работу. Но она уже не имела такого успеха как раньше – фальшивых «карбованцев» и других денег в то время уже было огромное количество на рынке. И они не пользовались спросом. Практически на три года деятельность была свернута.

Только в 1921 году, уже при Советской власти, Тимофей и Виктор снова решили попробовать выпускать фальшивые деньги. Их выбор пал на только что вошедшие в оборот купюры номиналом 25 и 50 тысяч советских рублей. Все происходило по старой схеме – фотографирование – чертеж – клише – печать. Причем Тимофей даже научился создавать водяные знаки на купюрах, качество которых постоянно улучшалось. Главной проблемой было отсутствие подходящей бумаги и красок.

Тогда же к делу подключился знакомый Тимофея – Марк Солод, который являлся профессиональным гравером и мог качественно изготавливать медные клише.

Оборудование для печати денег перенесли в дом Солода в Военной слободке. Место было тихое, неприметное. Производство постоянно совершенствовалось – на заводе тайно заказали новую доску для нанесения водяных знаков и фотографический пресс.

В то время страну разрывала страшная инфляция. Деньги постоянно обесценивались и фальшивомонетчикам приходилось идти в ногу со временем – налаживать выпуск все новых и новых видов купюр.

К концу 1921 года количество изготовленных дензнаков измерялось уже тысячами. К примеру, одних только 50-тысячных купюр напечатали 2500 штук.

Характерным для Тимофея Мельниченко было то, что он никогда не гнался за изготовлением простых денежных купюр - со слабой защитой. К ним он испытывал своего рода отвращение. К примеру, во время пребывания в городе деникинцев он не стал подделывать деньги, ходившие при них ввиду их простоты. Также ему не приносило удовольствия изготавливать и довольно простые тысячерублевки уже советского периода. А изготовление действительно качественной подделки, со сложной структурой и защитой приносило ему удовлетворение. Например, в период хождения миллионных купюр он изготавливал именно купюры достоинством в один миллион рублей, несмотря на то, что на рынке в то время ходили и более простые для подделки денежные знаки.

Постоянно расширялась сеть сбытчиков поддельных денег. Кроме уже упомянутых лиц добавилось еще несколько человек – Мария и Александра Дроздовы, Шлема Шер, Василий Селиванов, Григорий Казаков, Прасковья и Наталья Петровские, Анисья и Татьяна Сирица… Вот далеко не полный их список, впоследствии представших перед судом. Многие из них до этого пользовались услугами Тимофея как фотографа и были лично знакомы с ним. Стоит отметить, что подавляющее большинство этих людей понятия не имело, что братья Мельниченко самостоятельно занимаются изготовлением фальшивок. Производство было глубоко законспирировано.

Наиболее интересен из этого списка Шлема Шер. Бедный 56-летний еврей, приехавший в Николаев из п.Березнеговатое являлся одним из основных распространителей сделанных Мельниченко фальшивок. Причем за поддельные деньги он умудрялся закупать даже мацу на Пасху, будучи при этом совершенно уверенным, что маца, купленная такой ценой, будет угодна Богу!

Примерно в то же время Виктор Мельниченко на какое-то время отошел от преступного бизнеса. Вместо него изготовлением чертежей стал заниматься новый чертежник - сын Шлемы Шера, пятнадцатилетний Моисей Шер, который какое-то время учился у Виктора. Несмотря на свой юный возраст, он был довольно хватким на деньги. Понимая, в насколько невыгодном положении оказался Тимофей в связи с отъездом Виктора, он немедленно стал требовать для себя гораздо более высоких гонораров за работу.

Причем этот юноша одновременно состоял в марксистском кружке, участвовал в подготовке экскурсии на сельскохозяйственную выставку в Москве и заведовал библиотекой.

Тогда же Тимофей привлек в группу еще одного нового участника - Никитченко. Тот внес свою лепту в качество подделок. Дело в том, что этот человек имел довольно редкую для Николаева профессию печатника. В годы разрухи именно благодаря квалификации Никитченко осуществлялся выпуск единственного в городе пролетарского печатного издания. В условиях кризиса и недостатка материалов, он вручную изготавливал краску для него. Никитченко долгое время заведовал профтехнической школой и руководил культурно-просветительской работой на одном из предприятий города. А в 1922 году его даже чествовали как героя труда. Впоследствии на суде за него горой стояли представители полиграфистов города, что и позволило ему получить не слишком суровое наказание.

Интересна роль в производстве денег самого младшего брата Мельниченко – Павла. В начале 20-х годов он был еще подростком. Наблюдая за деятельностью старших братьев и помогая им, он обучался у них этому непростому преступному ремеслу. А затем уже самостоятельно изготовил партию тысячерублевых купюр, которые сам же сбыл на рынках города.

В течении 1922-23 годов отношения между братьями не ладились и они то сходились, то расходились печатая поддельные деньги то вместе, то порознь. Но изготовление поддельных денег не прекращалось. Тимофей занимался этим в Николаеве, у себя в мастерской и на квартире Марка Солода, а Виктор - в Богоявленском, в отцовском доме.

В 1923 году в СССР ввели в оборот новые купюры номиналом 50 рублей. Как обычно, деньги были тщательным образом пересняты и изучены Тимофеем. Моисей Шер по ним изготовил чертежи, Марк Солод - медные клише. После чего начался их выпуск в оборот. К середине лета этого года братья Мельниченко только-только освоили выпуск новейших 250-рублевых купюр. Но их деятельность пресекли николаевские милиционеры.

Раскрытие такого громкого преступления не прошло незамеченным общественностью. 11 августа 1923 года газета «Красный Николаев» писала: «Благодарность Окрисполкома Николаевскому Округрозыску. По докладу тов. Дубровина о раскрытии в Николаеве шайки фальшивомонетчиков, Окрисполком постановил ходатайствовать перед Губисполкомом о награждении начугрозыска тов. Дубровина и наиболее активно участвовавших в операции т.т. Оленина, Польского, Шмидта, Катышева, Поспелова и Когана. Всему штату угрозыска Угрозыска Окрисполкомом постановлено выразить благодарность за ликвидацию шайки, которая в течении долгого времени подрывала финансовое благосостояние республик.»

После нескольких дней дознания дело было передано в прокуратуру и далее – в суд, где его расследованием занимался старший следователь Одесского губернского суда Егоров, который уже в первых числах октября 1923 года передал его на рассмотрение выездной сессии этого суда.

Сам суд располагался в Одессе и периодически прибывал в Николаев на выездные сессии, которые длились по несколько месяцев. Из-за целого ряда юридических проволочек рассмотрение дела началось лишь спустя пять месяцев - 13 марта 1924 года.

Судебный процесс проходил в помещении «1-го Госкино», расположенного на углу улиц Советской и Спасской, а также в помещении клуба им.Свердлова, на ул. Спасской, 38. Но залы этих заведений не могли вместить всех желающих присутствовать на слушании дела. Общественный резонанс был очень велик.

Заседания проходили в течении 13 дней. Председательствовал судья Умов. Народными заседателями являлись представители заводов им. Марти-Бадина – Золотарев и «Плуг и молот» - Ю.Кронгауз. Государственным обвинителем выступал прокурор Крживицкий, общественным обвинителем – председатель Союза Металлистов Гильбург.

Почти все подсудимые признавали свою вину и давали подробные показания о совершенном преступлении.

Примечательно, что журналисты, присутствовавшие на суде с удивлением описывали совершенно «пролетарский» внешний вид братьев Мельниченко, который никоим образом не выдавал их преступной «профессии».

На суде не обошлось без казусов. К примеру, Александра Дроздова, чтобы избежать наказания умышленно пыталась скрыть свой возраст, сообщив, что она родилась в 1906 году, но, видимо плохо умея считать проговорилась, что уже в 1911 году она пошла в 2-й класс гимназии. В связи с этим суд прямо во время заседания устанавливал ее возраст.

На 14-й день всей преступной группе уже был оглашен приговор. 1 апреля 1923 года его опубликовали в газете «Красный Николаев».

Всех трех братьев Мельниченко – Тимофея, Виктора и Павла, а также Марка Солода приговорили к высшей мере наказания – расстрелу. Такое же наказание применили к Якову Мельниченко и Шлеме Шеру, но суд заменил им расстрел 10 годами заключения в ДОПР. Всех остальных участников преступной группы приговорили к различным срокам заключения от 3 до 10 лет. Стоит отметить, что троих из подсудимых, в отношении которых не было собрано достаточно доказательств, оправдали.

Так была поставлена точка в семилетней истории преступной организации, которую пресса того времени окрестила «Акционерным обществом «Мельниченко и Ко». Ни до, ни после нее Николаев не знал подобной по масштабам деятельности фальшивомонетчиков.

А в фондах музея милиции Николаевской области в назидание потомкам сохранилось пожелтевшее от времени фото, на котором запечатлены лица всех основных участников этого громкого преступления, напоминающее о минувших событиях.

Автор статьи: Дмитрий Оранский

P.s. Спустя полтора года после публикации статьи, 07.05.2016, нами была обнаружена еще одна фотография тех событий. Она хранится в Одесском музее истории милиции и запечатлена там на стенде. На ней, на том же фоне, что и первый снимок в статье, изображены сотрудники уголовного розыска, принимавшие участие в раскрытии и задержании преступной группы Т. Мельниченко. Четвертый слева – Н.А. Польской, пятый слева - В.Н. Шмидт, третий справа - Коган А.Е.