Адмиральский дом на Соборной

В 1875 г. супруги Аркасы, видимо, пришли к выводу, что должность Главного командира Черноморского флота и портов, чин вице-адмирала и звание генерал-адъютанта Николая Андреевича обязывают их к чему-то большему, чем проживание, в общем-то, в ординарном доме.

Для постройки, как сегодня бы сказали, престижного дома, Аркасы избрали один из лучших участков города — угол Соборной и Адмиральской улиц, напротив Адмиралтейского собора и Городовой управы.

Однако место было занято, — оно принадлежало многочисленным наследникам прежнего владельца расположенного здесь домовладения почетного гражданина Коренева. Судя по архивным данным, на углу Адмиральской и Соборной улиц находился полутораэтажный крытый черепицей дом, принадлежавший в свое время мещанину С.Ф. Кореневу, который по духовному завещанию перешел в апреле 1854 г. в собственность к его жене Ф.Р. Кореневой, а та, в свою очередь, продала в 1866 г. дом с хозяйственными и служебными постройками и дворовою землею родной незамужней дочери М.С. Кореневой. По окладной ведомости 1870 г. домовладение наследников Кореневых оценивалось в 3000 руб. Во сколько обошлась Аркасам покупка этого участка, размером 25 трехаршинных саженей по Соборной улице и 25,5 саженей по Адмиральской, составлявшего четвертую часть квартала, к сожалению, не известно. Однако, продажная цена домов, как правило, значительно превышала их официальную окладную стоимость.

Н.А. Аркас заключил купчую крепость на приобретение домовладения с его совладельцами: севастопольским мещанином А.В. Кореневым, дочерью николаевского мещанина А.Я. Кореневой, вдовой николаевского мещанина В.А. Кореневой и вдовой херсонского купеческого сына М.В. Соколовской, утвержденную старшим нотариусом Херсонского окружного суда 18 марта 1876 г. Видимо, ещё до этого Николай Андреевич заказал проект дома служившему в морской строительной части в Николаеве архитектору Жуковскому-Волынскому. 19 июня 1876 г. проект был утвержден городским головою Бухтеевым, членами городской управы и городовым архитектором В.Е. Андреевским, являвшимся одновременно секретарем управы. Проект городской усадьбы, составленный архитектором Волынским, как говорится, впечатляет. Первое, что обращает на себя внимание, это отличие П-образной компоновки комплекса его построек от традиционных для Николаева городских усадеб, состоявших, в большинстве своем, из господского дома, двух-трех отдельных флигелей и нескольких cараев на «черном дворе». По проекту дом, со смещенным несколько влево парадным входом, стоял по красной линии вдоль Адмиральской улицы. К левому его крылу примыкал полутораэтажный флигель, обращенный фасадной стороной во двор церковного дома, участок которого сегодня занимают Дом творчества молодежи, образуя центральную часть перекладины буквы «П», правая ножка которой представляла собой блок находящихся под одной крышей хозпостроек. Ворота усадьбы и калитка, выходившие на Соборную улицу, примыкали непосредственно к этому блоку.

Чтобы дать какое-то представление о доме, или, скорее, маленьком дворце, позволим себе перечислить основные его помещения в той последовательности, в какой они приведены в экспликации к плану, начав с основного, цокольного этажа: передняя, прихожая, комнаты швейцара и камердинера, зала, гостиная, столовая, кабинет, спальня адмирала, музыкальная и библиотека, малая гостиная, кабинет супруги адмирала Софии Петровны, молельня, спальня Софии Петровны, комната Н.П., комната М.Н., комната горничной. На втором этаже располагались: бильярдная, верхняя гостиная, библиотека, турецкая диванная, спальня В.Н., приемная В.Н., крытая терраса. В полуподвальном этаже флигеля находились основные подсобные помещения: прачечная, гладильня, столовая для прислуги, комнаты для повара, его помощника и прачки, комната прислуги, кладовые. И, наконец, в дворовом крыле помещались хозяйственные и часть подсобных помещений: буфет, кладовая, кухня, баня (кстати, в правом крыле дома, где находились жилые комнаты адмирала и его супруги, имелся санитарный блок — ванная и два ватерклозета), каретный сарай, сарай для хозяйственных надобностей, ледник, погреб и кладовая, конюшня, коровник, комната для дворника и истопника, комната для управляющего домом.

Из приведенного списка помещений видно, что только прислуги, постоянно живущей в доме, во главе с домоуправителем предполагалось иметь десять человек, к которым зимой добавлялся истопник. Это, наверняка, не полный список, поскольку должны были быть ещё конюх и кучер, да и за коровами кто-то должен был ухаживать, т. е. часть прислуги была приходящей. Естественно, что проект усадьбы архитектор выполнял, опираясь на общую идею и пожелания заказчика. Судя по предназначению жилых помещений дома, супруги Аркасы имели в виду, что с ними будет жить только младший сын, о чем говорят инициалы В.Н. — Владимир Николаевич. С другой стороны, это свидетельствует о том, что по жилищному вопросу в отношении старших сыновей уже имелась достаточная определенность. И это весьма многозначительный факт, говорящий, во-первых, о том, что вопрос о будущей женитьбе старшего сына Николая Николаевича на Ольге Ивановне Шишкиной, что произойдет еще только в ноябре 1876 г., уже был решен, во-вторых, для будущей молодой четы был куплен или имелась договоренность о покупке домовладения на углу Большой Морской и Артиллерийской улиц, и, в-третьих, семья Аркасов в это время проживала по Никольской улице в доме № 25, который после переселения Аркасов в новый дом на Соборной оставался среднему сыну Константину Николаевичу.

Непонятно отсутствие в общем списке помещений комнат для единственной дочери Аркасов Софии Николаевны, если только не предполагалось, что ко времени переселения в новый дом она уже выйдет замуж и по установившейся традиции уйдет жить к мужу или родители купят ей собственный дом. Остаются также пока неизвестными лица, обозначенные в списке инициалами Н.П. и М.Н., которые, судя по небольшим комнатам, отведенным им в цокольном этаже дома со стороны двора, не являлись родственниками, а скорей всего, давней и многолетней прислугой — гувернантками или нянями. Возможно, инициалы Н.П. принадлежат жившей в семье Аркасов некой Надежде Павловне, о которой упоминают в своих письмах Николай Андреевич (10 октября 1856 г., из Воронежа) и его сестра Мария Андреевна (июнь 1863 г., из Севастополя), передавая ей через Софию Петровну свои поклоны.

Постройка большого дома со службами, многочисленными вспомогательными помещениями не могла быть завершена в течение года, а то и двух лет, тем более что предварительно необходимо было подготовить строительную площадку, для чего следовало снести находившиеся на участке старые строения. Так что реальным сроком переселения Аркасов в новый адмиральский дом представляется 1878 год.

В этой связи странно выглядит эпизод с укрывательством от полиции Николаем Николаевичем Аркасом известного революционера-террориста А. Желябова на чердаке адмиральского дома на углу Соборной, изложенный в книге В. Жадько, если учесть, что данное событие по хронологии может относиться только к осени 1871 г., т. е. тогда, когда Аркасы вообще еще не имели дома в Николаеве. Да и сам Желябов после известных событий в Новороссийском университете был арестован и по решению суда выслан из Одессы под надзором полиции к себе на родину в Феодосию, и быть в Николаеве никак не мог.

Николаю Андреевичу Аркасу не долго пришлось пожить в новом доме — примерно три года. После его кончины, последовавшей 8 июня 1881 г. адмиральский дом унаследовала по духовному завещанию покойного, утвержденному Херсонским окружным судом 4 декабря того же года, София Петровна, прожившая здесь после смерти мужа ещё почти 17 лет. В середине марта 1891 г. в дом на Соборной по приглашению Софии Петровны явился нотариус Л.Л. Исаченко, где его ожидали сама хозяйка дома, Николай Николаевич и Ольга Ивановна Аркасы, а также приглашенные в качестве свидетелей протоиерей Адмиралтейского собора П.И. Виноградский, отставной боцман Г.К. Константинов и приехавший из Богдановки личный почетный гражданин П.Ф. Черномор-Задерновский. Целью визита Исаченко являлось, в частности, составление духовного завещания Софии Петровны. Третий пункт этого документа гласил: «Собственно мне принадлежащий дом со всеми при нем флигелями и прочими жилыми и холодными строениями и дворовою землею, обстановкою и всею без исключения домашней утварью, состоящий в гор. Николаеве на углу Адмиральской и Соборной улицы под №4,... завещаю в полную и исключительную собственность сыну моему Николаю Николаевичу Аркасу».

После кончины Софии Петровны, случившейся в феврале 1898 г., дом на Соборной перешел, согласно её посмертной воли, в собственность единственного из оставшихся в живых детей — сыну Николаю. После утверждения завещания 20 марта того же года Херсонским окружным судом, Николай Николаевич стал полновластным собственником этого домовладения. Правда, оставался он им не долго.

Случилось нечто малопонятное — спустя три месяца Николай Николаевич продал дом своей супруге Ольге Ивановне. Однако, обратимся к документам, в частности, выписке из крепостной книги Херсонского нотариального архива по городу Николаеву: «1898 года июня 20 дня явились к Семену Кирилловичу Кузнецову, николаевскому нотариусу в контору его по Глазенаповской улице в доме № 16, известные ему лично и к совершению актов законную правоспособность имеющие надворный советник Николай Николаевич Аркас и жена его Ольга Ивановна Аркас, жительствующие в Николаеве по Большой Морской улице в доме № 3/2, в сопровождении лично ему известных свидетелей: дворянина Михаила Степановича Ляхно, крестьянина Дмитрия Григорьевича Найденова и отставного канонира Стефана Константиновича Глобачева, живущих в Николаеве, с объявлением, что они, Аркас, желают совершить акт о купле-продаже недвижимого имущества на следующих условиях: Николай Николаевич Аркас продал жене своей Ольге Ивановне Аркас собственно ему принадлежащий, свободный от всякого залога и запрещения дом со всеми при нем строениями и всею дворовою землею не оставляя ничего за собою, состоящий в гор. Николаеве, Московской части, против Адмиралтейского собора, на углу Адмиральской и Соборной ул., значащийся по окладным книгам в 10-м квартале по Соборной ул. под № 4 в границах: по Адмиральской улице с церковным домом, а по Соборной ул. с домом почетного гражданина Сиротинского. Имущество это не застраховано и оценено для платежа городского сбора в 16000 руб. А взял он, Николай Николаевич Аркас у нея, Ольги Ивановны Аркас за то проданное ей недвижимое имение денег 16000 руб.».

Продажная цена дома была, понятно, существенно выше его окладной оценочной стоимости. Поэтому сумма в 16000 руб., ниже которой данное недвижимое имущество согласно действовавшему законоположению не могло быть продано, свидетельствует о формальном в какой-то мере характере акта купли-продажи. Видимо, деньги за дом полностью или в какой-то части перешли в распоряжение нуждавшегося в них Николая Николаевича. В противном случае он мог бы передать дом в собственность Ольги Ивановны по акту дарения.

Постоянные финансовые затруднения, в которых находилась семья Аркасов в целом и каждый из супругов в отдельности, закладывавшие и перезакладывавшие принадлежащую им недвижимость, обусловили, что в конце 1909 г. Ольга Ивановна заложила адмиральский дом в Николаевском отделении Полтавского земельного банка. В середине января 1910 г. она засвидетельствовала у нотариуса Л. Л. Исаченко подлинность своей подписи на обязательстве, выдаваемом этому банку, в получении ссуды в 44500 руб. 4,5-процентными закладными листами. Кстати, это была уже не первая финансовая операция подобного рода, когда Ольга Ивановна брала деньги в долг под залог адмиральского дома. В частности, в январе 1906 г. она заняла у николаевского купца М. А. Гурфинкеля 33 тыс. руб. серебром сроком на один год под 9 % годовых под залог дома на Соборной. В этом контексте далеким от истины представляется эпизод с адмиральским домом, приведенный в одной из недавних публикаций о Н.Н. Аркасе: "… А скільки коштувало його вірній дружині Ользі Іванівні друге видання (йдеться про книгу «Історія України-Русі» - А.С.) після кончини чоловіка і друга? Вона навіть змушена була закласти будинок на розі Адміральської та Соборної і переїхати в будинок на розі вулиць Великої Морської й Артилерійської.» Во всяком случае, заклад недвижимого имущества вовсе не означал потерю права собственности на него.

После смерти Николая Николаевича в марте 1909 г. в доме на Соборной проживали Ольга Ивановна с двумя сыновьями: родным Николаем Николаевичем 2-м и приемным, т. е. внуком Николаем Николаевичем 3-м. С ними также жила Александра Ивановна — сестра Ольги Ивановны, оставшаяся, как и она, без мужа — морского врача Ивана Вениаминовича Моффет.

27 июля (9 августа н. с.) 1918 г. в дом Аркасов по Соборной улице явился нотариус Н.Л. Исаченко, сын Л.Л. Исаченко, покойного «семейного» нотариуса Аркасов. Здесь его поджидали Ольга Ивановна, Владимир Романович Буцкий и его жена Марфа Тимофеевна. Нотариус прибыл по приглашению Ольги Ивановны для юридического оформления сделки по продаже дома супругам Буцким. О новых владельцах, кроме того, что они являлись до недавнего времени помещиками Александрийского уезда Херсонской губернии и потомками служившего в Черноморском флоте капитан-лейтенанта (1861 г.) Егора Буцкого, ничего не известно. Скорей всего, революционная ломка России забросила их в Николаев, где они, наивно полагая, что нашли спокойное место, решили обосноваться надолго: как иначе расценить их намерение купить один из самых престижных домов города?

А пока Буцкие жили в расположенной на Спасской улице Московской гостинице. Здесь же в доме Аркасов находились приглашенные нотариусом в качестве свидетелей сделки отставной рядовой А.Х. Ивницкий, отставной канонир С.К. Глобачев и мещанин Х.Г. Коренблюм. Согласно составленного нотариусом проекта купчей крепости продажа дома с участком и всеми строениями производилась за покупную цену в 275000 руб. В.Р. Буцкий при этом получал право на 2/3 части приобретаемой недвижимости, а его жена на 1/3 часть.

Столь большая сумма на фоне еще недавней оценочной стоимости в 16 тыс. руб., свидетельствует о том, что это были уже не полновесные царские рубли. Буцкие не смогли уплатить всю сумму сполна. Поэтому одновременно с оформлением проекта купчей крепости на аркасовский дом, Н. Л. Исаченко составил проект закладной крепости, которой Буцкие недостающую сумму в 125 тыс. руб. оформили как ссуду, взятую у О.И. Аркас под залог только что купленного ими дома, сроком на 6 лет под 6 % годовых. Видимо, денежные обязательства Буцких перед Ольгой Ивановной обусловили какую-то дополнительную договоренность между ними, по которой она получила право на временное, по крайней мере до полного расчета с новыми владельцами, проживание в бывшем своем доме. В сентябре того же 1918 года Ольга Ивановна отдала 60 тыс. руб. из вырученной от продажи аркасовского дома суммы в долг «земледельцу еврейской колонии» Ефингарь Херсонского уезда М.С. Гарбману сроком на три года под 7,6 % годовых. В качестве залогового обеспечения кредита Гарбман выставил принадлежащий ему дом с дворовым участком и всеми расположенными на нем строениями по ул. Херсонской № 28. Как ссуда, выданная Ольгой Ивановной Буцким на шестилетний срок, так и кредит, данный Гарбману, казалось бы свидетельствуют о том, что в 1918 г. Аркасы ещё не догадывались о том страшном будущем, какое им уготовила судьба, и не предполагали, что вскоре им предстоит, бросив все, бежать из Николаева.

Сама по себе продажа аркасовского дома Ольгой Ивановной, в общем, ни о чем не говорит, если не сопоставлять этот факт с состоявшейся практически в это же время продажей Ксенией Николаевной принадлежавшей ей городской недвижимости, верней, оставшейся её части. Речь идет об известном доме, расположенном на углу нечетных сторон Артиллерийской и Большой Морской улиц. Практически одновременная продажа Ольгой Ивановной и Ксенией Николаевной всей принадлежащей им городской недвижимости не могла быть случайностью. Причина продажи собственности нам неизвестна. Возможно, на это их толкнула нехватка средств на содержание домов, а возможно, они намеревались оставить город, где их теперь уже ничто не удерживало, и перебраться в Старую Богдановку, чтобы там пережить смутное время.

В начале 1919 г. городовая управа, имея нужду в служебных помещениях для размещения структур городского общественного самоуправления, поручила своему члену В.К. Малевичу вступить в переговоры с новым владельцем аркасовского дома на предмет его арены для нужд города. В этот период шесть комнат в доме занимала Украинская рада, а две — какой-то отдел немецкой администрации. В.Р. Буцкий соглашался на предложение управы при условии получения им годовой арендной платы размером в 30000 руб. Управа со своей стороны назначила предельную сумму в 25 тыс. руб., и уполномочила Малевича, при согласии Буцкого с этой цифрой, провести переговоры с немецким командованием и Украинской радой об освобождении занимаемых ими помещений.

Ходили слухи, что аркасовский дом предполагает реквизировать командование французского военного контингента для своих нужд. Это, видимо, подтолкнуло Буцкого согласиться на предложенную городовой управою сумму, с условием, что из аренды исключаются помещения, занимаемые в данное время Ольгой Ивановной Аркас. Судя по тексту договора о найме аркасовского дома, квартира О.И. Аркас состояла из трех комнат, ванной и коридора в фасадной части дома по Соборной улице с отдельным выходом на внутреннюю террасу и вспомогательными помещениями: расположенным против ворот флигелем, состоящего из верхних помещений и нижних служб (прачечной, комнаты для прислуги), дворницкой, ледника, сарая для дров, подвала, конюшни и сарая для экипажа.

Уместно отметить, что в отходящей в аренду части домовладения имелся гараж, что свидетельствует о наличии в недавнем прошлом у семьи Аркасов легкового автомобиля. Договор об аренде бывшего аркасовского дома сроком на три года был подписан сторонами 7 марта 1919 г. При этом, за неполный текущий год Буцкий получал 20 тыс. руб., а два последующие года — по 25 тыс. руб.

А спустя неделю, 15 марта, части Красной Армии освободили город от интервентов и власть перешла в руки Николаевского Совета рабочих депутатов со всеми вытекающими для местной буржуазии последствиями: конфискациями, контрибуциями, трудовой повинностью и т. п.

Пожалуй, последнее сохранившееся свидетельство об Аркасах в связи с адмиральским домом находим в тексте заявления Ольги Ивановны от 22 июля 1919 г. в коммунальный отдел Николаева, которым она просит освободить ее, больную 62-летнюю вдову от исполнения трудовой повинности, «снисходя к памяти историка и большого работника на народной ниве Николая Николаевича Аркаса»: «Средств к существованию я совершенно не имею. Я живу тем, что выручаю за продажу лишней обстановки своей квартиры. Числящаяся за проданный дом (Соборная 4) закладная за Буцким в 100000 неизвестно когда будет выплачена». И там же: «... считать гадательную закладную за Буцким наличными средствами, капиталом я не могу. Я живу с несовершеннолетним сыном, учеником 2-ой мужской гимназии (Николаем Николаевичем 3-м — А.С.). Повторяю на те гроши, что удается выручить от продажи самого необходимого в обиходе».

Неизвестно, удовлетворил ли отдел труда просьбу Ольги Ивановны, или она была отправлена копать траншеи на подступах к Николаеву, где в спешном порядке создавался оборонительный рубеж против наступающих частей Добровольческой армии. 17 августа деникинцы заняли город, а спустя три дня была восстановлена «старая власть»: градоначальство и прежняя дума. Конечно, это не значило, что Буцкие при этом вернули долг за дом Ольге Ивановне; скорей всего, она эти деньги никогда уже не получила.

Спустя пять месяцев, в 20-х числах января следующего 1920 г., в связи с приближением красных войск к Николаеву, начался массовый исход части его жителей, уже успевших в полной мере испытать беззаконие, жестокость и неограниченное своеволие декретов и постановлений ревсоветовской власти, и теперь не желавших и боявшихся остаться в городе, предпочтя этому бегство в неизвестность. Ничего хорошего не могли ожидать от новой власти и Аркасы, — впереди были врангелевский Крым, унизительная жизнь в эмиграции, чужеземные кладбища.

Автор статьи: Анатолий Сацкий.

(по материалам газеты "Новый векъ")