Шлюпочные походы николаевских милиционеров. Часть первая.

[2]В 30-е годы в стране наблюдался настоящий спортивный бум: проводилось много различных спортивных соревнований, путешествий и даже был проведен пеший военизированный поход одесситов в противогазах по маршруту Одесса - Киев. Организатором многих из этих походов было Всесоюзное физкультурно-спортивное общество "Динамо", созданное в 1923 году по инициативе Ф.Э. Дзержинского.

Активное участие в различных спортивных учреждениях общества, особенно в развитии водных видов спорта, принимали и работники николаевской милиции. [3] В 1934 году у них возникла идея осуществить шлюпочный поход на большую дистанцию.

Один из активистов общества Михаил Яковлевич Куракин, работник уголовного розыска николаевской милиции, говоря о деятельности местного коллектива ДСО "Динамо", писал: "Спаянные общими интересами возникали отраслевые команды, кружки, появился актив, а следовательно инициатива и новые идеи. Тренировка давало прилив сил и возникало естественное спортивное желание эти силы на то испытать".

Первый дальний шлюпочный поход было решено посвятить переносу столицы Украины из Харькова на ее прежнее место в Киев. Команда из работников милиции области в составе Я. Спорыша (командор похода), М. Львовского, Н. Топчего, М. Щербакова, В. Голуба и Валощука прошли по маршруту Николаев - Киев - Николаев, преодолев на шлюпке расстояние в 1140 км за 35 дней.

Но желающих принять участие в этом походе было гораздо больше, поэтому инициативной группой, в которую вошли Я. Спорыш, М. Куракин, Н. Топчий и В. Кушнарев, было предложено разработать маршрут для очередного похода в 1935 году. [4]

Это, безусловно, была Москва. Предварительно маршрут был установлен такой: Николаев - Черное море - Азовское море - Дон - Волга - Ока - река Москва - г. Москва. Но при более детальной разработке плана проведения похода стоял много неясных вопросов, например, длина маршрута. Подробных топографических карт тогда не было, поэтому члены инициативной группы пользовались обычными географическими учебными картами масштаба 1:1000000. И, хотя, учитывали все колена рек по маршруту, в натуре они оказались совсем не такими, как на карте. А это потом повлияло и на длину маршрута, и на время, которое они провели в походе.

Второй проблемой был переход из Черного в Азовское море. Если идти вокруг Крыма, то это значительно удлиняет маршрут и время нахождения в пути. А поскольку поход был военизированный, то надо было искать кратчайший путь и экономить время. Поэтому было решено сделать сухопутный переход через Крымский перешеек с Каркинитского залива и через Сиваш войти в Азовское море возле Геническа. Тем более, что сухопутного перехода нельзя было избежать и в дальнейшем (при переходе из Дона в Волгу, ведь канал только проектировался).

Но на чем транспортировать лодку - тоже проблема, потому что она будет не речного типа, которой ходили на Киев, а тяжелой морской "шестеркой".

Как рассчитать финансовое обеспечение похода, чтобы все учесть и чтобы не получилось много, потому что по этой причине командование могло не дать разрешение на поход и т.д.

[5]Наконец, предварительные расчеты были закончены и весной 1935 года все материалы были представлены командованием на рассмотрение. Но окончательное решение было за Киевом. Утвержденный наркомом внутренних дел УССР план похода был получен только в июне.

Теперь необходимо было спешить. Главное - получить шлюпку, которой еще не было. Через неделю непрерывных поисков удалось ее найти в торговом порту и взять напрокат. Она использовалась для перевозки провизии на суда, прибывающих в порт и находящихся после загрузки на рейде.

"Она была не та военная шестерка, которую мы рисовали себе в наших планах, - вспоминал М.Я. Куракин, - а достаточно громоздкая и тяжелая "лайба",... но мы были уже рады и такой посудине".

Шлюпку дооборудовали мачтой, что снималась, парусом, спасательными средствами и др. В ремонтных мастерских торгового порта было изготовлено также разборные шасси - "довольно громоздкое и тяжелое устройство" для транспортировки шлюпки на сухопутных участках пути. Как оказалось в дальнейшем, с этим "устройством" еще будут "сюрпризы" в спортсменов.

Команду похода утвердили в таком составе:

[6]Спорыш Яков Степанович, командор похода, работник 1-го горотделения милиции;
Топчий Николай Семенович, работник уголовного розыска;
Куракин Михаил Яковлевич, работник уголовного розыска;
Кушнарев Василий Ульянович, работник уголовного розыска;
Тупкилевич Иосиф Викентьевич, милиционер кавалерийского взвода;
Мисаренко Демьян Петрович, милиционер 3-го горотделения милиции;
Овсянников Михаил П. , милиционер кавалерийского взвода.

Начальник Николаевского горотдела милиции Даргольц писал в газете "Путь индустриализации» в июле 1935 года: "Команда похода состоит из работников отдельных частей гарнизона рабоче-крестьянской милиции нашего города, лучших ударников, физкультурников, значкистов ГТО и "ворошиловских стрелков". Весь поход рассчитан на 50 дней. За это время команда должна пройти 3565 километров, из них - 800 километров Черным и Азовским морями, 2730 километров по рекам и 35 километров по суше".

Наконец был установлен окончательный срок готовности и назначен день старта - воскресенье 18 июля 1935 года.

Этой датой и начинается дневник, которой вел в течение похода Михаил Яковлевич Куракин. [7]

Надо сказать, что это не просто дневник. Это художественное произведение с описанием не только хронологии похода, но и той местности, где они проходили, со многими интересными подробностями и приключениями, с личными наблюдениями, выводами, анализом, с описанием природы, этнографическими зарисовками и т.д.

Попробуем и мы с участниками похода пройти по их маршруту.

"С 8:00 утра спешно заканчиваем последние приготовления, так как на подготовку было дано очень мало времени. Уже с 10 часов на водной станции "Динамо" начали собираться динамовцы - работники НКВД. Только около двух часов дня все приготовления были закончены и участники похода вышли к старту. Краткий прощальный митинг на воде у причального мостика и в 14:30 под звуки марша из кинофильма "Весёлые ребята" наша шлюпка отчалила от пристани.

Провожали нас все яхты профсоюзных организаций, множество шлюпок и катера КПП, ТСВОДа и других организаций. В связи с полным штилем мы скоро оставили яхты позади и до косы шли в сопровождении только катера КПП с командованием НКВД и катером ТСВОДа с членами семей тех, кто шел в поход.

У косы остановка. Последние прощания с начальниками и родными, салют веслами и они возвращаются, а мы продолжаем свой путь...

Где-то 23 часа взошла луна. Прошли Парутино и раскопки Ольвии. Прекрасная летняя настоящая южная ночь была вокруг ... Меняемся на веслах [8]вахтами по 3 человека.

19 июля. С наступлением рассвета увидели огни Очакова. Подошли к нему в 5 часов. Написали телефонограмму в Николаев. Чтобы не терять время для забора воды, решили брать ее на ходу из лимана. Что и сделали путем применения специально приспособленной бутылки с грузом, которую опускали на глубину... Выйдя из Очакова в 7 часов, в 8:30 обогнули Кинбурнскую косу и вышли в Черное море...
В море появляются дельфины и множество медуз..."

В 2 часа ночи в заливе у окончания острова Тендра, в поисках пролива, шлюпка с командой села на мель. Выставив вахтовых М. Овсянникова и М.Куракина, заночевали.

Команда поднялась в 4 часа и начала снимать шлюпку с мели. Как потом оказалось, они в темноте прошли ту протоку, по которой надо было выходить в море. После снятия с мели решили идти на последний пролив, но не доходя до него 1,5-2 км, глубина воды которого была 3-4 фута, резко упала до 2-х, а потом до одного фута (30,5 см). Опять сели на мель. Шлюпку пришлось перетаскивать на руках, подкладывая под нее весла. Через полтора часа вышли в открытое море. Рассчитывая, что на следующий день они должны быть у Перекопа, начали проверять шасси, предназначенное для перевозки шлюпки. И здесь оказались "сюрпризы", которые были следствием спешки при его изготовлении, - при проверке колес было обнаружено, что под одной покрышкой не было камеры, поэтому была снята покрышка с другого колеса. Вместо камер с покрышками решили надеть на колеса кольца с каната и таким образом войти из положения. Кроме этого, деревянная подушка, которую необходимо устанавливать на шасси, оказалась без болтов, поэтому ее тоже планировалось крепить с помощью веревки.

[9]Между тем в 21 часов участники похода вошли в порт Хорлы. "Название порт в данном случае неуместна, - писал Михаил Яковлевич Куракин, - городок крошечный, население тысяча с лишним человек. Некоторые водные станции Николаева больше похожи на порт».

Из порта команда отправилась в раймилицию, но начальник района Волошин принял их довольно холодно. "В заключение снизошел до того, что позволил нам отпустить за наличные по пол-литра молока", записал в дневнике с присущим ему юмором Михаил Яковлевич.

"21 июля. Встали в 5:00 утра. Каждый занялся своим делом".

После того, как все дела в Хорлах были закончены, шлюпка вышла в море, взяв курс на Перекопский залив. В 15 часов подошли к крымскому берегу в нескольких километрах от города Армянск. В разговоре с местными жителями члены команды узнали не очень приятную новость - Сиваш полностью высох и идти на лодке по нем невозможно. Имея в запасе время, команда решила испытать все же шасси. Но тут появились новые сюрпризы. Когда начали надевать колеса, то оказалось, что кулаки на кованой оси гораздо больше, чем надо, и цеплялись за болты, удерживающие спицы в ступице, сдерживали обороты колес. Пришлось немного "отпустить" гайки. Деревянную подушку прикрепили к оси с помощью уключин и веревок.

[10]А когда начали устанавливать боковые кронштейны, то и здесь не обошлось без брака: отверстия в ушках, размещенных на оси, были намного меньше диаметром, чем болты, что были вставлены в двойчатки кронштейнов. Опять применили уключины. Но на этом "сюрпризы" не закончились. Сгиб кронштейнов также был сделан не по форме шлюпки и только благодаря "изобретательского предложения И. Тупкилевича" (перевернули кронштейны наоборот) команде удалось поставить лодку на шасси и вывезти ее за подъем на дорогу. Командор Я. Спорыш и В. Кушнарев отправились в г. Армянск, чтобы более подробно узнать о пересыхания Сиваша и договориться о транспортировке шлюпки к воде. Поскольку "делегация" не вернулась с наступлением ночи, остальные команды решила заночевать на земле вокруг шлюпки. В дневнике появляются лирические строки: "Итак ночь, после расставания с Черным морем на территории Крыма. Темное звездное небо и доносящийся шум морских волн залива. Запах моря и сухих степных трав..."

На следующий день выяснилось, что шлюпку надо доставлять не в Таганаш у Чонгарского моста, на расстояние 60 км, как планировалось ранее, а на расстояние 120 км, до Геническа. В связи с тем, что обещанной райаппаратом НКВД машины так и не дождались, в 6 часов вечера удалось найти извозчика с парой лошадей, которых впрягли в шасси и "отправились в 8 часов в длительное "плавание" по суше".

Поскольку членам команды было не на чем ехать, то они сопровождали шлюпку пешком, почти все 120 км. Шлюпку спустили на воду в конце Сиваша в 6 км от Геническа 24 июля, около 7 часов утра, я уже через час были в Геническе.

[11]В город вышли отметить прибытия и послать телеграммы в Николаев, Одессу и Киев. Прием у начальника местной милиции (начальник НКВД отсутствовал) был очень коротким. Он даже не поинтересовался, нуждаются чего участники похода "и под благовидным предлогом скрылся", как потом напишет М.Я. Куракин.

На пути к Бердянску немного сбились с курса и вышли на Федотовскую косу. Пришлось снова устанавливать шлюпку на шасси и "плыть" по суше около 300 метров.

25 июля в 16 часов участники похода вошли в Бердянский порт. Оставив вахтенного в шлюпке, пошли в город. В горрайотделении НКВД их встретили так же, как и в милиции Геническа. В городе они нашли какую-то грязную харчевню, под названием "Столовая Колбуда", где пообедали, а заодно и поужинали. В Николаев направляется очередная телеграмма: "25 июля прибыли в Бердянск. На пути в Бердянск были встречены штормом в пять баллов. Но благодаря исключительной организованности и закалки команды в Бердянск прибыли вполне благополучно. Команда здорова, настроение у всех приподнятое. Командир похода - Спорыш".

26 июля участникам похода пришлось использовать устройство (шасси) и на Бердянской косе, где оно снова пригодился. На следующий день в 12:05 они были уже в Мариуполе. Начальник горотдела НКВД, по показаниям Михаила Яковлевича, принял их достаточно хорошо.

[12]28 июля для николаевских гребцов стало определенным рубежом - закончилась морская часть похода и начиналась речная, курсом на Ростов.

В телеграмме от 29 июля читаем: "Прибыли в Ростов. На пути выдержали два шестибалльных шторма. В Ростове нас хорошо встретили и горячо приветствовали. Отправляемся дальше..."

Как встречали, красноречиво дополняет дневник: "29 июля. Проснулись около 4 часов утра и, доплыв до станции Гниловской, расположились в нескольких километрах от Ростова и начали приводить в порядок себя и шлюпку. В начале первого нас встретила целая флотилия байдарок, в сопровождении которых мы подошли к водной станции краевого управления РКМ. Сама станция была украшена флагами и лозунгами "Привет участникам шлюпочного похода Николаев-Москва". На берегу встретил нас ответственный секретарь областного совета «Динамо», который сообщил нам, что для нас забронирован в гостинице номер, питание и культобслуживание на время суточной стоянки также обеспечено. Казалось бы все прекрасно..."

Но, как потом выяснилось, их приняли за работников госбезопасности, а не милиции.

"Когда они увидели нашу милицейскую форму, - продолжает Михаил Яковлевич, - лица у них вытянулись, приняв чрезвычайно постное выражение, предупредительность как рукой сняло и всем своим видом они дали нам понять, что воронам не под стать быть с павлинами".

Это настолько поразило работников николаевской милиции, что М. Куракин приводит еще несколько примеров "любезного" отношение к ним со стороны хозяев того же 29 июля.

На следующий день Николаевской командой уже никто не занимался. В дневнике читаем: "30 июля. Утром встали в 8 часов. После завтрака, который устроили себе в чайной, потому что в столовой НКВД против нас стоят рогатки, - направились на водную станцию и начали готовиться к отъезду".

[13]В 11 часов шлюпка была готова к отплытию, но не появлялось начальство, которое должно было провожать команду. Свободное время использовали для игры в волейбол с местной динамовской командой. Счет 1: 3 в пользу николаевцев.

И снова цитата из дневника: "Наконец, в 15 минут первого прибыл катер с начальником краевого управления НКВД Новаком и заместителем начальника краевого НКВД Потетюриным, которые сойдя с катера на тот же мостик, где находились мы, готовые к отплытию - даже не посмотрели в нашу сторону, не то, чтобы спросить что-нибудь, или поздороваться. Сопровождали нас флотилия лодок и байдарок, которые быстро начали отставать, как только мы набрали ход".

Но Ростов запомнился николаевцам не только "теплым" приемом. Следуя объяснениям инструктора водной станции, в 15 км от Ростова, у станции Аксай, они повернули налево от островка и пошли этим рукавом.

Пройдя 25 км, узнали, что это не Дон, а река Аксай, которая вовсе не судоходная. Пришлось возвращаться назад, потратив 12 часов.

Но на этом приключения не закончились.

31 июля, примерно в 23 часов налетел сильный порыв ветра, началась сильная гроза и дождь. Команда причалила к берегу, стала на [14] якорь и, прикрыв шлюпку парусом, как тентом, легла спать. Сквозь сон члены команды услышали какой-то посторонний шум. Когда открыли парусный тент, то увидели в нескольких десятках метров от шлюпки нагруженную баржу, которую оторвало от буксира. Баржу быстро несло прямо на них. Едва успели перерубить якорный канат, чтобы шлюпку отбросило в сторону, как баржа на всем ходу с сильным треском врезалась в берег как раз в том месте, где только что были милиционеры. До утра никто из команды уже не спал - при свете фонаря читали вслух новеллу "Комендант города" о событиях гражданской войны на Донбассе.

2 августа. На пристани станицы Константиновской согласно официальным расписанию речпароходства участники похода узнали не слишком приятную новость: расчетная цифра расстояния прохождения по Дону значительно отстает от действительности. Она увеличивается минимум на 130 км. Прохождение по Дону оказалось очень сложным. Сильное течение и частые встречные ветры очень замедляли ход шлюпки и даже работа в четыре весла не давала результатов.

Тогда команда применяла древний способ продвижения: завязав конец каната за мачту, тянули лодку, идя по берегу и пели бурлацкие песни. В связи с этим Михаил Яковлевич записал в дневнике: "Никакие затруднения в пути так не пугают и не действуют на настроение ребят, как опасения нарушить срок прибытия в Москву. Кажется, если бы каждый из нас имел втрое больше физической силы, то все отдал бы, лишь бы прийти вовремя".

Автор статьи: Владимир Петров, старший научный сотрудник Николаевского областного краеведческого музея.

Оцифровка текста и фотографий: Дмитрий Оранский.

Варіант статті українською мовою. [15]

Вторая часть статьи [16]